ДНЕПР – 34-летняя Мария Ефремова – многодетная мать-одиночка. Она – дважды переселенка. В 2014 году она с двумя детьми убегала из оккупированного Тореза на Донетчине. В 2022 году женщина уже с пятью детьми из-за обстрелов была вынуждена уехать из Константиновки. Семья смогла забрать с собой только два рюкзака с вещами, а также любимцев – кошку и кота. Как выезжала из-под обстрелов и как обустроилась в более безопасном месте Мария рассказала Радио Свобода.
До 2014 года Мария Ефремова с двумя детьми жила в своем родном городе Торезе. Работала на фабрике кулинарных изделий поваром-кондитером. С уходом за детьми – Иринкой и Володей – женщине помогали ее родители. Лето 2014 женщине запомнилось взрывами. Рассказывает: ее цех работал в подвале – импровизированном бомбоубежище. На работе, особенно в ночные смены, было очень страшно: как дома, как дети? Российские гибридные силы вошли в город практически без боев, вспоминает она. Женщина решила уезжать.
«2014 год в Торезе – сразу же заехала Россия. Без боев, без ничего. Мы жили с двумя детьми у родителей, у них в доме был подвал, где можно было прятаться. Обстреляли “Приватбанк”. Никто не останавливал их в Торезе. Большие бои были недалеко, под Савур-Могилой. Истребители над нами летали Я с детьми и в погреб лазили – прятаться. Страшно, ежедневно бомбардировки. Маленькой Ире было три года, а сыну Вове – пять. Мы решили выезжать, пока был «зеленый» коридор. Не эвакуация. Просто еще ходили автобусы и можно было уехать», – отметила она.
“Я не хотела верить в то, что начнется война”
Женщина с детьми осела в Константиновке, сначала работала продавщицей в магазине. Потом была в декрете – у нее родились трое детей. Муж ее бросил. Незадолго до начала полномасштабной войны Марина оказалась одна из пяти детей на руках.
«Все эти годы в Константиновке было более или менее тихо. Слышно было – Бахмут, взрывы – но где-то далеко. А мы жили – не тосковали. В Константиновке у меня родились еще трое детей: Иван и Ярослав, которым сейчас 5 и 6 лет и Стасик. Ему 1 год 8 месяцев. Я и дети – четыре сыночка и лапочка-дочка», – говорит женщина.
Когда в Константиновке начали обстреливать школы – стало по-настоящему страшно
24 февраля 2022 года Мария с детьми очнулись от взрывов.
«23 февраля россияне отметили День защитника. И как только у них закончился праздник, 24 февраля начали летать первые ракеты. В 4 утра, еще было темно, мы услышали грохот. Было очень громко. Мы сначала не поняли. Хотя было предупреждение о возможном наступлении. На позициях у Бахмута и Майорска были наши войска. Я не хотела верить в то, что война начнется. 8 лет прожить в тишине – нет, я не хотела верить. Все работало – супермаркеты, магазины, правда, втридорога. Городские власти нам раз в месяц выделяли гуманитарку. Но начались обстрелы – каждый день. Сначала попадало за городом, далеко, в полях. Когда начало попасть в Краматорск, когда Бахмут начал гореть огнем, когда в Константиновке начали обстреливать школы – стало по-настоящему страшно», – говорит женщина.
«Я думала: ну раз убьют, то убьют всех»
В последнюю неделю перед эвакуацией, рассказывает Марина, она не спала каждую ночь. Как и сотни мам в Константиновке, охраняла сон детей. Сыновья и дочь спали в коридоре, за двумя стенами, настелив одеяла. Ближайшее укрытие было необустроенное – мусор, пыль, стужа, говорит Мария.
Малыши сначала плакали, а потом уже не плакали. Привыкли
«Из окна я наблюдала за войной. Я видела, как летали ракеты на горизонте. Последний этаж, все как на ладони. Поля, дороги. И мне все было видно. В тот момент шли бои в Изюме. Ракета – когда ее сбивают, может упасть куда угодно. А мы – на 9-м этаже. И, не дай Бог, на нашу крышу, мы – первые. Дети спали между стенами. А мы с самым маленьким Стасиком – на кровати. Когда начало хныкать очень близко где-то, я убегала уже с самым маленьким подмышками за стену. Малыши сначала плакали, а потом уже не плакали. Привыкли. Когда накрывало «Градами», слышались «прилеты», я обнимала детей, накрывала собой, как коршун, как наседка. Я думала: ну раз убьют, так убьют всех», – рассказывает многодетная мать.
Тогда женщина с детьми решила выезжать из города. Записалась на бесплатную эвакуацию. А ранним утром в день их выезда ракета попала в школу №3 неподалеку, именно ту, которую посещала дочь Марии.
«Это было 13 июля. Ракета попала прямо в город, и я боялась, что отменят эвакуацию. Наша квартира была снята. Я ничего не успела, ни пол помыть, ничего. Мы как были – так и уехали. Все вещи, все – там осталось. Плазма, стиралка, все детские вещи. Карина успела взять с собой рюкзак с одеждой. Каждому из детей я смогла взять по одной блузке – чтобы не замерзли. Ринат взял ноутбук… Сейчас в городе разрушены несколько школ, в том числе те, куда ходили мои дети. Медучилище разрушено. А сколько домов разбомблено! У городского совета ракета упала недавно. Обстрелы вечны и постоянны, но – Украина!» – говорит женщина.
В эвакуации
До Днепра мать с детьми доехала эвакуационной “Газелью”. В дороге пробыли шесть часов. На руках – самый маленький сын и два кота. Семье предоставили пятидневное бесплатное убежище в одном из ресторанных комплексов Днепра. Женщина принялась искать жилье в аренду, но с пятью детьми и животными никто не хотел брать.
«С нами выехали два кота. Они мяукали целую дорогу. Ну а что ж? Оставить их мы не могли. «Девочку»-британку мы покупали. А кот – когда еще не было обстрелов, я его подобрала котенком на улице. Стало жалко. А теперь он – красавец… Через пятерых детей и животных мне и отказывали, и бросали трубку. Я была платежеспособной: у меня было немного денег на первое время, чтобы снять квартиру. Три дня я сидела в интернете, чтобы выхватить этот вариант», – говорит мать пятерых детей.
В квартире, за которую Мария, по договору, сейчас платит по 5 тысяч гривен в месяц плюс коммунальные услуги, было совершенно пусто: стены, потолок, пол. С остальными помогли волонтеры и неравнодушные днепряне.
«Газ нет. Газовая плитка не работает. Горячей воды нет, бойлера тоже. Готовим в мультиварке, но трехлитровой чаши мультиварки по моей семье мало, поэтому ставлю еще кастрюлю на электропечку. Бывает, по полдня готовлю. Все кастрюли дали волонтеры. Питание, детское питание, игрушки, вещи – тоже. Сейчас я оформляю переселенческие выплаты на детей и на себя, пока денег мы еще не видели», – говорит Мария.
Женщина говорит, что сейчас ее жизнь полностью заполнена детьми: накормить, постирать, присмотреть – меньших, проконтролировать онлайн-занятия – старших. Также живет надеждой вернуться в деоккупированный родной Торез, где у нее остались близкие. С мамой, говорит она, из-за войны не виделись более 8 лет.
