Нехватка горючего, обстрелы, «фильтрации», плен. С чем сталкиваются запорожские водители, эвакуирующие людей из оккупации?

Запорожские водители-волонтеры помогают увозить гуманитарный груз на оккупированные территории и вывозят оттуда людей. Иногда им приходится ехать под обстрелами, проходить «фильтрацию» кафиров, некоторые попадают в плен. Об этом и других трудностях, с которыми сталкиваются украинские волонтеры, проекту Радио Свобода «Новости Приазовья» рассказал руководитель направления эвакуации в запорожском волонтерском штабе «Паляница» Альгис Ярмош.

– Мы начали эвакуировать людей с марта. Сначала гуманитарные грузы на своих автомобилях доставляли преимущественно люди, которые родом с оккупированных территорий, которые ехали за своими родными и одновременно забирали других людей с этих территорий. Сначала удавалось подготовить колонны из пятидесяти автомобилей. Отправлялись запросы в областную администрацию, составляли списки людей. Впоследствии за собранные деньги купили несколько спринтеров. В одном “Спринтере” вывозили от 18-25 переселенцев. Искали людей, которые согласны были поехать на оккупированные территории, заправляли их топливом, собирали гуманитарку и отправляли в путь, – рассказывает Яльгис.

По его словам, сначала удавалось «делать ходку» раз в два дня. Волонтер с утра собирался, ему загружали все необходимое, и он ехал на оккупированную территорию. В течение дня водитель доезжал до места назначения, где ночевал. Утром забирал людей и возвращался. Впоследствии ситуация поменялась.

– Если сначала мы могли доезжать до самого Мариуполя (заблокирован, разбомблен, а затем захвачен российской армией и подконтрольными ей бойцами незаконной вооруженной группировки «ДНР» – ред.), то потом кафиры перестали нас пускать. Кроме того, многих водителей взяли в плен и забрали в тюрьму. Сейчас есть информация о 32 людях, находящихся в тюрьме в Донецкой области в Оленовке.

– Как кафиры аргументировали эти похищения?

– Во-первых, они не понимают, зачем мы это делаем. Для них непонятно, почему люди едут за другими людьми. Считается, что мы это делаем за деньги, или продаем гуманитарку. Был такой аргумент со стороны кафиров, что они не хотели, чтобы это был бизнес, поэтому всех (водителей – ред.) забирали.

– Известно ли вам, в каких условиях находятся водители?

– Могу рассказать о двух водителях-волонтёрах, которые 28 марта уехали в Мариуполь. На первом блокпоста на въезде в Мариуполь со стороны Никольского ребят задержали. Две машины, ехавшие сзади, развернулись назад, а одну забрали. Водителя и пассажира взяли в плен. Несколько дней с ними не было связи.

По словам людей, с которыми общался, он понял, что они находятся в Оленовке. Одного из ребят зовут Костя, ему удалось связаться с эксдружиной Она через знакомых вышла на меня и просила помощи. Второго парня зовут Стас, По словам Кости, ему стало плохо, и его перевезли в лечебный блок. Связывались с ребятами раз в три дня или раз в неделю. Сначала условия были очень ужасающими, но потом нам удалось договориться, чтобы их улучшили. Через некоторое время Костя рассказал, что там есть похитившие волонтеры. В Запорожье мы связались с людьми, у которых знакомые водители тоже оказались в такой ситуации. Как выход, была создана группа, где выяснилось, что в этой колонии находятся 32 человека.

Была информация, что водители дадут показания и отпустят. Через 30 суток ничего не произошло. Ребята продолжали находиться в плену. Впоследствии предупредили, что их будут держать в плену еще 30 суток. Уже в конце мая появилась информация, что водителям приписывают.русские силы – ред.) «терроризм».

– Как пленных водителей можно освободить?

– Мы были готовы договариваться с оккупантами, но сейчас с их стороны нет никакого контакта. Одна женщина могла передавать какие-то вещи пленному. Вышло так, что она уезжала с мужем с оккупированной территории. На блокпоста его задержали, а ее пропустили дальше. Теперь она приходит навещать мужчину и передает другим информацию от родных. Мы пытались договориться, чтобы выкупить людей, однако никто из кафиров не идет на контакт.

– Последняя информация – их могут сейчас перевести в СИЗО или место, где находятся люди перед «судебным расследованием». Их обвиняют в «терроризме». Все доходит до того, что пленных могут «заключить в тюрьму» на 20 лет. Но волонтеры – не террористы и никакой возможности нанять адвоката или выйти на связь с действующими местными украинскими властями они не могут. Это обвинение идет от МВД незаконной вооруженной группировки ДНР.

– Обращались ли за помощью к центральной власти?

– Мы ко многим обращались, подавали коллективные списки в разные инстанции, в том числе и в Красный Крест, СБУ, Людмилы Денисовой (которую Верховная Рада уволила 31 мая с должности украинского омбудсмена – ред.). На одном из информационных каналов она сообщала, что есть волонтеры, которые находятся в Оленовке. Мы связывались с представителями церкви, чтобы через них подать эти списки. В настоящее время о водителях нет никакой информации. Смогут ли их отпустить или нет – неизвестно.

– Соглашаются ли после угонов другие водители продолжать эвакуировать людей?

– Вообще тяжело, но со временем остаются люди, которые понимают риски и уезжают. Например, в последний раз люди ехали пять суток с водителем, но приехав в безопасное место, благодарят. Я каждый раз после такого длинного пути спрашиваю у водителей, поедут ли они снова. Они отвечают: “Да”. Была ситуация, когда одного из водителей остановили в Никольском и заставили пройти фильтрационный лагерь. У него забрали весь груз, держали несколько суток. Чудом смог оттуда выбраться. Он самостоятельно добирался в Запорожье с такими же водителями. После этого мужчина уже не захотел уезжать. Есть люди, которые увезли своих родных и больше не соглашались на поездки.

– Согласовываете ли вы заранее с оккупационными силами гуманитарные коридоры?

– У нас нет такой возможности. Мы вообще не знаем, к кому обращаться. Прямого контакта нет. Бывают моменты, когда водители договариваются с людьми на блокпостах. Некоторые платят за это средства, но у нас нет такой возможности и готовности.

– С какими проблемами сталкиваются водители во время перевозки гуманитарки и эвакуации людей?

– У нас есть две основные проблемы. Первая – есть только один вариант, как выехать из Запорожья, потому что на других направлениях идут очень ожесточенные бои. С каждым днем ​​все труднее уехать, ведь наши ребята на блокпостах не выпускают людей без специальных документов. Для этого нужно заранее сделать списки людей, желающих помочь, чтобы показать их на блокпостах. Водители могут стоять по несколько часов, а то и суток, чтобы уехать из города. На въезде в Васильевку проходят на вражеских блокпостах очередные проверки. Если им удалось въехать в город, то начинаются проблемы с выездом. Нужно взять пробел, пройти «фильтрацию», и уже после этого разрешается уезжать. Такая проблема в Васильевке, Токмаке и других городах (ныне оккупированы русскими военными – ред.).

– Следующая проблема – отсутствие топлива. Если эвакуационная колонна не успела выехать в сумерки, они остаются либо в населенном пункте, либо прямо на трассе и спят в машинах. Когда было холодно, мы выдавали спальные мешки.

– Что водители рассказывают о так называемой «фильтрации» со стороны оккупантов?

– Они (оккупанты – ред.) производят отпечатки пальцев, проверяют, чтобы не было связей с СБУ, украинскими военными. Проверяют мобильные телефоны. Когда-то на своей машине эвакуировал людей, на блокпоста кафиры забрали мой телефон, потому что в нем была проукраинская информация. Люди, которые проходят фильтрационные лагеря, говорят, что там могут находиться до 10 дней. Оккупанты собирают информацию о родных, выясняют, не служили ли в украинской армии, очень тщательно осматривают тело мужчин. Если у человека призывной возраст, спрашивают, почему он не воюет?

– Из каких населенных пунктов эвакуируете людей? Насколько уменьшилось количество эвакуированных, чем это было 2-3 месяца назад?

– В марте мы делали три ходки в неделю и могли вывезти в среднем до 300 человек в неделю. В последний раз наши ребята ехали шесть дней. Через неделю сделали одну ходку и вывезли около 50 человек. Сейчас нет такого количества желающих. Люди адаптировались или ищут другие возможности. Бывало, что оставляли запрос на эвакуацию, а когда связывались, они уже уехали. Есть люди, которые хотят уехать, но не имеют связи. Сейчас мы вывозим из Бердянска.

• Дмитрий Шеремет

В Запорожье из оккупированных и близлежащих территорий 2 мая прибыли около 600 человек

– Какую гуманитарную помощь чаще всего перевозите?

– Преимущественно то, что быстро не портится, какие-то средства гигиены, макароны, крупы, тушенку, воду, детское питание. Иногда приходится везти лекарство. Часто обращаются сами люди и просят что-нибудь конкретное. Мы это ищем и отвозим. Многие просят привезти лекарства…