Американское издание Bloomberg, ссылаясь на источники в Кремле, пишет, что мобилизованных россиян вероятнее всего бросят на штурм Харькова и Одессы. Между тем, украинские военные утверждают, что к ним в плен уже попали недавно мобилизовавшие солдаты из России: видео с свидетельством одного из них опубликовали украинские телеграмм-каналы.
25 сентября жители села Эндирей в подконтрольском Кремле Дагестане перекрыли федеральную трассу Хасавюрт-Махачкала, протестуя против мобилизации. Из села с 8-тысячным населением призвали 110 человек, по данным местных СМИ. В этот же день на протест вышли жители столицы Дагестана Махачкалы – большинство были женщины, скандировавшие «Это не наша война», «Наши дети – не удобрение», «Нет войне». Вопреки обещаниям Путина, во время мобилизации в Дагестане и других республиках Кавказа призываются многодетные родители с несовершеннолетними детьми, пожилые мужчины и те, кто вообще не имеет боевого опыта. По данным российской службы BBC, за время полномасштабной войны ВСУ уничтожили 300 солдат из Дагестана – это в 10 раз больше, чем москвичей – при том, что в Москве в 5 раз больше населения. В Офисе президента Украины это назвали коротко – этноцид: президент Зеленский заявил, что с помощью войны с Украиной Кремль уничтожает коренные народы России.
Почему именно республики Северо-Кавказского округа восстают против мобилизации и могут ли чего-то добиться?
Юрий Федоров, политический и военный аналитик, утверждает, что для Путина мобилизация пока оборачивается сильной головной болью: она, по имеющимся признакам, общая, хватают, кого могут, сажают в автобусы и потом люди отправляются неизвестно куда. Они голодают, не имеют бытовых условий, пьют, а некоторые даже начинают браться за оружие. Даже глубинный русский народ начинает понимать, что отправка на фронт в Украину – практически верная смерть, говорит Федоров.
«По исследованию российских экономистов с помощью математических моделей, 50-75% может погибнуть в результате плохой подготовки или бестолкового командования. То есть если призовут обещанных 300 тысяч – минимум 150 тысяч погибнет. Такая информация может поколебать целые области в РФ», – убежден военный аналитик.
Что так разозлило Дагестан, ведь раньше регион никак не противодействовал властям Путина?
В первую очередь, то, что мобилизуют не тех, кто указан в указе о мобилизации: «Призывать тех, кто имеет боевой опыт, – это теория, а практика совсем другая. Откуда молодые люди в возрасте до 30-35 лет могут иметь тот боевой опыт? Вообще, по российскому закону, рядового или ефрейтора могут призывать только в возрасте до 35 лет. А где они могут получить боевой опыт? Чечня? Там война закончилась почти 20 лет назад, человеку, прошедшему эту войну, сейчас уже через 35, то есть мобилизации не подлежит, а его все равно хватают. Если говорить честно, то немногие прошли эту войну, кроме того, они уже все забыли, да и война в Чечне была совсем не такая, как в Украине», – говорит Юрий Федоров.
Валерий Дзуцати, профессор университета в Канзасе, говорит, что Северо-Кавказский округ, несмотря на бедность и зависимость от федеральных денег, менее склонен к расширению «руссого мира». В регионе значительно сильнее горизонтальные связи, родственные связи, поэтому информация распространяется быстрее и ее сложнее скрыть. Там не все зависит от официальной пропаганды – если люди с Северного Кавказа погибли в Украине, то эта информация быстро распространится, и многие люди будут об этом знать, в отличие от остальной России, где в большом городе можно что-то замолчать.
Просматривая видео протестов в России, можно заметить, что силовики даже не скрывают, что сейчас забирают людей, которые просто пойдут как пушечное мясо, чтобы закрыть пробелы в российской обороне, отмечает Татаро-Башкирская служба Радио Свобода. Артур Асафьев. «Что касается этноцида, то такое мнение имеет не только Владимир Зеленский и все сторонние наблюдатели за границами России, но и многие оппозиционные деятели национальных движений в других регионах, потому что у нас уже немало случаев, когда из национальных республик набирают в армию гораздо больше людей, чем из столицы, например» – говорит Асафьев.
Также он отмечает, что эти люди обладают генетической памятью, что такое делается далеко не впервые. В конце концов Путин не жалеет даже жителей столицы, которых считает опорой своей империи, однако первые и интенсивные удары все равно приходятся на жителей республик, добавляет журналист.
Мобилизация сыграла злую шутку с жителями Дагестана, потому что это депрессивный регион, где невозможно найти работу, за исключением охранных предприятий и силовых структур, куда можно попасть только после прохождения службы в армии; и многие дагестанцы даже давали взятки, за возможность уйти в армию, отмечает Закир Магомедов, журналист Кавказ.Реалии. Он отмечает, что в этих регионах играет роль не «популярность» армии как таковой, а самая депрессивная ситуация – люди просто вынуждены были ехать на войну.
Чего могут добиться протестами коренных народов РФ?
К сожалению, силы неравны: нацменьшинствам России не удастся добиться богатого, считает Артур Асафьев; однако, учитывая последние годы, возможно, они добьются каких-то послаблений для себя, исправлений так называемых «перегибов», потому что весь Дагестан и весь Северный Кавказ оживленный – люди там горячие и решительные, они привыкли к большей свободе, чем давно покоренные и покорные республики Среднего Поволжья.
«Вообще, в 2012 году в Дагестане убивали около 400-500 человек в год в рамках повстанческой борьбы, поэтому понятно, что какая-то часть этих людей осталась, то есть те, кто не хочет, чтобы Дагестан оставался в составе РФ, это довольно разная публика. . Но, однозначно, там достаточно сил, которые хотели бы воспользоваться тем распространенным недовольством и добиться каких-то политических возможностей» – рассуждает Валерий Дзуцати.
Сейчас мы имеем дело с дестабилизацией внутриполитической ситуации в РФ, которая может носить долговременный характер, сыграющий на руку Украине. Александр Самарский, эксперт Центра изучения России «В РФ нет такого, чтобы бороться именно за свою свободу и права, а не за то, чтобы их просто не забрали в армию. Кроме того, стоимость человеческой жизни в России очень низкая, силовые структуры хорошо мотивированы финансово, поэтому, думаю, волнения будут, жертвы будут, кардинальных политических изменений в ближайшее время не будет». К сожалению, Дагестан не делает в России погоды, отмечают наши собеседники, и от этих протестов Россия не рухнет одномоментно ни политически, ни экономически: ресурсов у нее достаточно, чтобы выжить в блокаду и платить силовикам за осуществление их работы.
Ольга Гушул
