Валерия Константинова
«Почти все свободные дома занимают российские военные. Люди в городе живут в страхе и еще больше боятся уезжать. Оккупанты не жалеют ни местных, ни своих солдат» – так женщина из Херсона описывает жизнь в городе, который седьмой месяц находится под контролем армии РФ. Жительница смогла в сентябре эвакуироваться. Она согласилась рассказать проекту Радио Свобода «Новости Приазовья» о том, что происходит в городе, но на условиях анонимности, чтобы не подвергать опасности родных, которые все еще остаются в оккупации.
«Поиск симпатизирующих»
Женщина вместе с семьей находилась в оккупации с первого дня. Как только российская армия вошла в город, сразу начала искать среди населения людей, которые ей симпатизируют. Такие были, но немного. По словам жительницы Херсона, отношение кафиров к местным зависело от «военного комиссара».
Военные сразу сказали, чтобы привыкали и приспосабливались, потому что «теперь это Россия»
– Нам относительно повезло, поскольку он («военный комиссар» – ред.) не позволял мародерить. Военные сразу сказали, чтобы привыкали и приспосабливались, потому что «теперь это Россия». Поскольку мы расположены ближе к Крыму, саму территорию они относительно берегли и воспринимали как свои земли.
Женщина утверждает, что в начале войны коллаборантов было мало. Впоследствии люди постепенно отчаивались на освобождение территории украинскими войсками, поэтому соглашались сотрудничать с оккупационными силами.
– Большинство потеряло работу, а выживать нужно было. Особенно дорогим удовольствием считалось лекарство, которое нужно заказывать из Крыма по курсу 1:1 гривны к рублю. А здесь имели возможность занять высокий пост без каких-либо требований.
«Ограничили доступ к украинскому контенту»
оккупанты следили за информационным пространством херсонцев и ограничивали доступ к украинскому контенту, говорит она. Одно время даже совсем не было интернета и связи. Когда появился интернет, добавляет, только с помощью VPN люди смогли выйти на связь и пообщаться с родными из Украины через соцсети.
Оккупанты отслеживали, и людей с проукраинской позицией сразу закрывали в подвалах и допрашивали
– Некоторые антенны остались украинскими, а большинство – с первых недель российские. Нас изолировали от внешнего мира, зомбировали фейковой информацией, ссылаясь на будто бы заявления от украинской власти. Через интернет читали новости, но сразу чистили историю, потому что в любой момент могли посетить «гости» и проверить что угодно. Со временем все меньше людей писало о происходящем. оккупанты отслеживали, и людей с проукраинской позицией сразу закрывали в подвалах и допрашивали.
Об обучении и лечении
Сложная ситуация и по школам и больницам, ныне работающим в оккупации. Женщина рассказала о режиме работы этих заведений.
– Учебный год в херсонских школах начался в разные периоды. Некоторые учителя пошли на сотрудничество с оккупационными властями, поэтому продолжают работать. Многие родители не захотели отдавать детей в русские школы. Такие ученики учатся дистанционно в украинских учебных заведениях. Но это сложно делать, говорит, из-за плохого интернета.
Из-за отсутствия связи невозможно ночью вызвать «скорую»
– В городе существовала проблема с медицинской помощью: почти все врачи уехали, лекарства в аптеках практически не было. В последнее время на украинских блокпостах запретили ввоз лекарства на оккупированную территорию. Это плохо, ведь не ко всем лекарствам есть аналоги российских препаратов, тем более что большинство имеют побочные реакции. Из-за отсутствия связи невозможно ночью вызывать скорую. Кроме того, после комендантского часа вообще нельзя выходить на улицу и аптеки не работают. Я думаю, что оккупационные власти не ведут статистику относительно смертности.
«Взял паспорт РФ, должен голосовать на референдуме»
Женщина говорит, что жители Херсона «испытывают давление со стороны врага», по меньшей мере, морально. По ее словам, оккупанты в период так называемого референдума больше давили на тех, кто принимал российский паспорт.
Наша соседка накануне «референдума» уехала, так у нее просто выбили дверь и вынесли все, что могли
– Эти люди вынуждены были в первую очередь голосовать на «референдуме». Представители комиссии с вооруженными военными приходили к местным жителям домой, чтобы они поставили галочку в бюллетене. Но им не открывали дверь. Наша соседка накануне референдума уехала, так у нее просто выбили дверь и вынесли все, что могли. Мы очень испугались, поскольку не знали чего от кафиров ожидать.
Женщина также отметила, что в Херсонской области нет свободы слова. оккупанты прослушивают телефонные разговоры, читают сообщения, говорит она.
– Наш знакомый был в плену 22 дня за то, что через «Еврог» сообщал геолокации российской техники.
«Самое страшное – это Васильевка»
Уехать из Херсона очень дорого, подчеркивает собеседница. Люди продолжают жить в городе без работы и зарабатывать деньги. Однако не все готовы уезжать в неизвестность.
Выезжающие люди фактически отказываются от своего жилья, поскольку почти все свободные дома занимают «орки»
– С собой больше одной сумки брать нельзя. Вы сможете вместить свою жизнь в один чемодан? Чем больше вещей, тем труднее уехать. Есть даже ограничение, сколько можно провести денег с собой. К примеру, ноутбук забрать почти нереально. В таких условиях, как ты едешь, он целым вряд ли останется. И самое главное – это страх, удастся ли доехать живыми. Выезжающие люди фактически отказываются от своего жилья, поскольку почти все свободные дома занимают «орки» (русские военные – ред.). А после них там точно ничего не останется. Они воруют всю технику, выносят все, что можно вынести.
Женщина признается, что долго с семьей не решались на выезд. Причиной стал расстрел знакомых (они пытались уехать из оккупации – ред.), которых родные искали более четырех месяцев. Сохраняется страх, что не все колонны доехали.
– Моей семье удалось уехать 19 сентября. Мы условились с перевозчиком, но наш выезд переносили два раза. По дороге куча блокпостов. В основном проверяли мужчин, их вещи, документы, но иногда и всех.
Самое страшное в пути – это Васильевка, говорит женщина. Там оккупанты тщательно все смотрят, поэтому важно, чтобы на гаджетах не было никакой украинской символики.
– Моего мужчину не пропустили, хотя иногда мужчин выпускают. К сожалению, не угадаешь, когда у российских военных будет настроение или какой у них приказ сегодня. Мы не успели буквально на полчаса, до этого мужчины выпускали. На следующий день женщины устроили бунт по этой же причине, но автобус развернули обратно.
По словам жительницы Херсона, мужчина пытался уехать еще несколько раз. В этот раз через Крым и Россию. Труднее всего было уехать из России, поскольку там длинные очереди, говорит она.
– При въезде в Крым проверяют все полностью, даже удаленные сообщения в вайбере. За одну украинскую песню могут вычитывать около трех часов, а вообще с мужчинами общаются по 10 часов.
«Гарантий безопасности – ноль»
Деоккупация Херсонщины продолжается, и уже освобождены некоторые села. Они почти все уничтожены, но люди все равно возвращаются домой, добавляет женщина.
Не обязательно предатели. Очень легко давать советы о выезде. Есть те, кто вернулся назад, потому что не смогли финансово справиться, поскольку на новом месте нужно начинать с нуля
– Остающиеся в оккупации люди необязательно предатели. Очень легко давать советы о выезде. Есть те, кто вернулся назад, потому что не смогли финансово справиться, поскольку на новом месте нужно начинать с нуля – найти жилье, работу, продовольствие, купить одежду и многое. К примеру, посылку с оккупированной территории передать почти невозможно, а с собой много брать нельзя.
На моральном уровне это тоже трудно выдержать, ведь нужно принять то, что ты собираешь вещи в одну сторону, или ты, или кто-то с тобой может не доехать, и последствия этого увидят дети. Гарантий безопасности – ноль, только вера и надежда. И то, что уехал – это тоже не гарантия безопасности.
Нравственное и физическое состояние российской армии тоже далеко не самое лучшее, рассказывает женщина. Ей известны случаи, когда русские солдаты убивали своих же сослуживцев.
– Некоторые «орки» (русские военные – ред.) бегут, их разыскивают и расстреливают, они всплывают в каналах со связанными руками сзади. Бывало, что оккупанты закапывали еще дышащих, чтобы не тратить на них время и лекарства. Это они так поступают со своими, которых, так сказать, «не бросают».
Учитывая войну и боевые действия, редакция не может независимо проверить эти показания.
- Большая часть Херсонской области, включая областной центр, была оккупирована российскими военными в течение первой недели полномасштабного вторжения России.
- Некоторые подразделения Вооруженных сил Украины, оборонявшие регион, были разбиты, некоторые вынуждены были отступать перед многочисленными колоннами противника, шедшего с территории оккупированного Крыма.
- Вооруженные силы Украины установили огневой контроль почти над всей Херсонщиной. Об этом 14 сентября заявила руководитель объединенного прессцентра оперативного командования «Юг» Наталья Гуменюк.
- Агентство Reuters 3 октября сообщило, что украинские силы достигли наибольшего прорыва на юге с начала полномасштабного вторжения России, прорвав российскую оборону и быстро продвигаясь вдоль реки Днепр. Российская сторона косвенно подтвердила отступление своих сил в Херсонской области. По данным СМИ, карта боевых действий, показанная 4 октября Министерством обороны РФ, свидетельствует об отступлении российских войск почти на 30 километров в Херсонской области.
- Президент Украины Владимир Зеленский 4 октября сообщил, что за неделю ВСУ уволили десятки населенных пунктов на южном и восточном направлениях, в том числе и в Херсонской области.
