«Теперь это главное воспоминание о родном городе и умершем дедушке». 9-летний мариуполь хочет возобновить записи своего дневника в Киеве

Пока девятилетний Егор Кравцов вместе с мамой и сестрой жил в заблокированном российскими военными Мариуполе Донецкой области, он стал знаменит благодаря своему дневнику. В нем парень писал о важнейших событиях, происходивших вокруг. Дневник в соцсетях распространили родственники Егора, что повлекло за собой определенный резонанс в обществе. Маленький мариуполь с семьей смог выбраться из оккупированного города. Теперь эти записи для парня стали самым ценным упоминанием о родном Мариуполе и особенно о дедушке, умершем от потери крови, сломав ногу. Об этом и не только проекту Радио Свобода «Новости Приазовья» рассказала мама мальчика и сам Егор.

Елена Кравцова вместе с 9-летним сыном Егором и 15-летней дочерью Вероникой жили в Мариуполе недалеко от завода “Азовсталь”. Женщина работала, а дети ходили в школу.

Жили, все было хорошо, всего хватало, пока не пришла война. 24 числа (февраля – ред.) начали стрелять, но далеко. Думали, что до нас не дойдет, как в 2014 году, а где-то постреляют и все. Однако сложилось иначе, что война пришла в наш дом. Уже в середине марта начались обстрелы непосредственно в центре Мариуполя», – начинает рассказ Елена.

Жизнь претерпела изменения, говорит женщина. По ее словам, после услышанных выстрелов и взрывов в родительском чате школьных заведений решили не отправлять детей на учебу. Впоследствии официально объявили, что дети уходят на вынужденные каникулы. В коммунальном предприятии, где женщина работала мастером абонентского отдела, эвакуировали людей.

– В городе началась паника: большие очереди в банкоматы, негде снять средства, в магазинах – пустые полки. Где-то 3-5 марта исчезла связь. Сначала не было интернета, отключали свет в сутки, воду, а затем газ. Как следствие – когда на улице было 12 градусов мороза, в квартире было +4 градуса. Мы кутались во все, что можно, куча одеял, пуховики. Еще хуже ситуация стала, когда из-за обстрелов в доме вылетели окна, и в помещении температура опускалась до -1.

“Не хотела верить, что будет война”

Елена с детьми жили в частном доме, по соседству жили ее родители, а через дом – еще и бабушка. Во время бомбежек они прятались в коридоре или в помещениях, где не было окон.

– Нас предупреждали, что будет война, но я не верила. Думала, все же ХХІ век, какая война… Но на всякий случай мама настаивала купить продукты. Чтобы ее не расстраивать, мы закупили все необходимое, сняли часть денег. Дома были запасы еды. Впоследствии уже не было ни продуктов, ни денег, ни рынков, ничего до конца апреля. То, что оставалось, то и ели.

В дом Кравцовых прилетела ракета, они получили ранения и нуждались в медицинской помощи. К сожалению, на тот момент получить ее было невозможно, поэтому семья отправилась к тете Елены домой.

– Родственники сделали нам перевязки. Два дня мы у них прожили, а потом пришли «кадыровцы».военные, подчиненные лидеру Чеченской Республики (РФ) Рамзану Кадырову – ред.) и выгнали жителей со всего девятиэтажного дома. Они ничем не аргументировали свои действия, а лишь обустраивали огневую позицию. Мы были вынуждены пойти в подвал, где прожили две недели.

«Ели по одной ложке масла и грецкий орех»

Елена рассказала, что в подвале жили около пяти семей. Некоторые проводили там все время, кто-то днем ​​поднимался домой, а на ночь спускался. Еды практически не было, и купить ее было сложно. Кто-то приносил продукты, кто-то уезжал и покидал.

– У нас была пачка масла: по одной ложке в день ели его вместе с грецким орехом. Это вся наша еда. Впоследствии появилась «солдатская» «ДНРовская» (поддерживаемое РФ незаконная вооруженная группировка – ред.) кухня. Дом тёти был полностью разрушен почти сразу, как кафиры сделали из него свою позицию. Помню, когда вышли из подвала и увидели, что от дома ничего не осталось, чудом уцелели некоторые жители.

Елена с детьми практически все время находились в подвале, иногда выходили, чтобы увидеть хоть какой-то свет, приготовить какую-нибудь еду на костре. Огонь разводили прямо в подъезде между этажами на прогоне. Поскольку воды не было, фильтровали и пили дождевую. На открытом пространстве старались долго не находиться.

– В Мариуполе очень печальная ситуация. По улицам – повсюду могилы, кресты, многие люди, животные похоронены во дворах многоэтажек, возле частных домов. Первое время трупы просто лежали, едва не переступали их, потом собирали.

Женщина вспоминает, что, когда они выезжали из Мариуполя, начали запускать воду, в некоторых местах давали электричество.

– Везде очереди. В Пенсионном фонде – по 10-12 тысяч записей. Я никогда такого не видела. Продавали гуманитарку. Люди приезжали из деревень и продавали свою продукцию. Цены были гораздо выше. Действовало две валюты. Что-то купить можно только за наличные деньги, поскольку банкоматов и интернета нет.

«Писал о домашних любимцах»

Сын Елены Егор в оккупации вел дневник, прославившийся на всю Украину и не только.

– Когда мы были дома, я увидела блокнотик. Знала, что сын что-то рисовал и писал. Но, когда открыла и прочла, что там написано, была шокирована. Егор писал о происходящих важнейших событиях. Показала этот дневник своим родным – все плакали. Мой дядя его сфотографировал и выложил в интернет. Так и вышло, что эти записи все увидели.

Егор знает, что благодаря дневнику стал известен, но очень стесняется этого. Ведь дневник – его память о родном городе и оставшемся любимом дедушке и о прошлой жизни.

– Мой дневник – хронология событий в Мариуполе. Писал обо всем, что происходило в городе. У меня там больше записей, чем рисунков. Есть заметки на страницу, на две. Вел его, правда, не каждый день, – рассказывает Егор.

– В дневнике есть записи о дедушке, который нас оберегал, держал дверь, чтобы не ранило осколками. К сожалению, он умер, потому что сломал себе ногу и через восемь дней стек кровью. Писал о домашних любимцах. У нас были две собаки и кот, которого Ника (сестра – ред.) доставала из-под завалов.

Прохождение «фильтрации»

Приблизительно месяц семья решалась на эвакуацию, потом еще месяц пыталась уехать. Были постоянные проблемы с перевозчиками. Семья пыталась добраться до Бердянска, но их вернули в Мангуш (поселок белая Мариуполя – ред..) и заставили пройти «фильтрацию».

– Эмоционально и физически это оказалось очень тяжело. Во время «фильтрации» необходимо было заполнить документы, где указывались фамилия, имя и отчество, прописка. Спрашивали, помогал ли ты ВСУ, есть ли огнестрельное оружие, судимости, татуировки, кто-то на территории «ДНР» (подконтрольной поддерживаемой РФ незаконной вооруженной группировке территории – ред..), кто-то на территории Украины (подконтрольной Киеву территории – ред.). Спрашивали о намерениях оставаться на территории ДНР. Мы сказали «останемся», чтобы пройти «фильтрацию». Брали отпечатки пальцев, фотографировали.

«Попросил купить солдатиков и пистолет»

Во время проверки Елена сказала, что они ранены и нужно ехать в Бердянск на операцию. Поскольку преимущественно были женщины и дети, их очень не трогали. В общей сложности за день, рассказывают, могли пройти «фильтрацию» до 40 человек. Семья Егора выехала из Мариуполя 30 апреля, а в Запорожье добрались 3 мая.

– В Бердянск мы ехали на частном транспорте. Дорогой было много блокпостов, на которых нас останавливали и проверяли. Иногда они размещались через каждые 150 метров. Например, на одном блокпосту – россияне, а на другом – «ДНР». Добравшись до Бердянска, нашли бесплатный Wi-Fi, чтобы связаться с родными, поскольку мобильную связь отключили. Через три дня нас забрали волонтеры в Запорожье. К удивлению, мы приехали быстро. От Бердянска до Васильевки доехали всего через четыре часа.

Когда пересекали украинский блокпост, к нам подошел военный и сказал: “Спокойной ночи”, в этот момент я думала, что буду вешаться ему на шею. А после того, как позвонила по телефону родным, а линия была занята и услышала: «Абонент говорит, подождите, пожалуйста», заплакала и ждала, пока мне еще раз повторят родным языком. Нас приняли хорошо, предоставили жилье со всеми удобствами, от которых мы уже отвыкли.

Приехав в Запорожье, семья Кравцовых стала адаптироваться к более спокойной жизни.

– Когда приехал в Запорожье, в первую очередь попросил маму приготовить яичницу и купить солдатиков и пистолет, – поделился Егор.

Мечта о деоккупации и возвращении в Мариуполь

Во время детских мероприятий в Запорожье семья тоже переживала стрессовые ситуации.

– Мы были с детьми на детском мероприятии, и у мальчика лопнул воздушный шарик. Практически все родители присели. Этот страх еще остался, постоянное напряжение тоже. В Запорожье мы слышали взрывы, но понимали, что это где-то далеко. Через три месяца уже начали…