Какая-то часть украинских женщин, эвакуированных за границу в начале полномасштабного вторжения России, по разным причинам решили не возвращаться домой. Кто-то – не видит в Украине перспектив для самореализации, кто-то – хочет остаться ради будущего детей. Не все решаются говорить об этом откровенно, потому что боятся, что на родине их будут считать предательницами.
Радио Свобода записало истории двух женщин, решивших остаться за границей: матери двух детей, которая открыто говорит о себе и своей семейной ситуации, и бездетной женщины, которая согласилась на анонимный рассказ.
История Вероники, выехавшей с детьми в Словакию
Вероника Комиссар с двумя детьми эвакуировалась в Словакию. Женщина уехала с сыновьями-близнецами Днепра еще в первый день войны, 24 февраля. Город Трнаву выбрал не случайно: там уже несколько лет работал ее муж. Говорит, не стояла перед выбором: ехать или не ехать. Один из ее мальчиков – ребенок с инвалидностью, имеет недостатки слуха. Думала, говорит она, прежде всего, о безопасности детей. Путь в Трнаву занял 45 часов.
Муж Вероники в Словакии проживал в рабочем общежитии, где было запрещено селиться семьями. Потому семья нашла временное жилье.
Жилье стоило 720 евро в месяц – невероятные для них деньги, отмечает днепрянка. Потом благодаря случаю нашли другую, более дешевую, квартиру. Сейчас семья арендует уже третье жилье. Платят 600 евро в месяц.
«С марта по июль я работала как волонтер в благотворительной организации по 4-5 часов в день трижды в неделю. Работа не очень тяжела физически – перебирать и сортировать вещи, бывшие в употреблении. Раззнакомилась с коллективом. И когда владелец предыдущего жилья написал, что он хочет продать квартиру и нам нужно было срочно зайти новую, именно эти люди помогли найти вариант», – рассказала она.
Что с работой?
Вероника говорит: в Словакии ее семья отказалась от государственных выплат и помощи международным организациям в пользу трудоустройства. С апреля женщина работала на автомобильном заводе – оператором на линии.
Интегрировалась в общественную и социальную жизнь в Трнаве – то, что мне было близко по Украине
Кроме того, она, как и в Украине, социально активна: в свободное время помогает с вакансиями эвакуированным украинцам.
«На автозаводе конвейер – и идет 60 автомобилей в час. То есть на каждое авто оператор имеет 1 минуту. Я работала только уикендные смены – ночные смены в субботу и воскресенье. Проработала 4 месяца. Дали – не смогла. Возникли проблемы со здоровьем. Эта работа для абсолютно здоровых людей. Многие украинцы, словаки, сербы там работают и выдерживают. Я хочу развиваться в другом направлении. Теперь работаю официально в Центре помощи семьям. Интегрировалась в общественную и социальную жизнь в Трнаве – то, что мне было близко по Украине. Оно здесь такое же активное, как и дома. Мне очень всё это интересно. В начале ноября будут выборы – посмотрим, как это работает», – рассказала Вероника.
Школа для детей здесь более комфортна
С марта дети Вероники ходят в словацкую школу. Один из мальчиков, отмечает она, имеет недостатки слуха и инвалидность. В украинской школе это была огромная проблема, в том числе при общении со сверстниками. В словацком – нет.
Детям очень нравится школа. Сейчас их эмоциональное и моральное состояние лучше, чем было в украинской школе, что не может меня не радовать как маму
Очень помогают учителя и школьные психологи, говорит мать двоих детей.
«Проблем нет. Платы, покупки материалов или тетрадей для школы – ничего подобного нет. Детям очень нравится школа. Сейчас их эмоциональное и моральное состояние лучше, чем было в украинской школе, что не может меня не радовать как маму. Ибо это – их будущее»– говорит женщина.
Одним из главных плюсов жизни в Словакии Вероника называет отзывчивых людей, с которыми ей удалось встретиться. Минус – пророссийски настроенные, которых тоже хватает.
«Мне повезло с коллегами. В конце августа у нас был отпуск, на целую неделю всей командой мы поехали в горы, это было невероятно. Минусы? Это то, что мы все же вне дома. Если допустит ошибку словак, никто ничего не скажет, если украинец – об этом будут говорить. Также встречаются словаки, не очень дружелюбные к украинцам, и это нельзя умалчивать. Иногда мы видим автопробеги с российскими флагами»– говорит женщина.
«Здесь я могу самореализовываться и мои дети в безопасности»
Сейчас днепрянка активно учит словацкий язык. Говорит, ее семья пока не планирует возвращаться в Украину. Такой самореализации, как в Транове, дома в условиях войны она бы не имела, считает Вероника. Кроме того, опасается за безопасность детей.
«Почему я не хочу возвращаться в Украину? Во-первых, у меня есть горький опыт работы на государственной службе в Украине. Эта структура даже в условиях войны не оставляет обычного для себя бюрократического режима работы. И пока ситуация не меняется. Во-вторых, система образования и подход к ценности детей здесь более комфортен для моих ребят. Для меня это приоритет. Я тоже вижу свое личное развитие, я социально активна, помогаю украинцам с поиском работы, веду телеграмм-канал с вакансиями. Я реализуюсь, и вряд ли в Украине в условиях войны я могла бы иметь такую самореализацию. И вряд ли в Украине я столько могла бы помогать украинцам, как здесь – я все время на связи, телефон «красный» от звонков», – отметила она.
У меня же единственный аргумент: если мама с ребенком возвращается домой, то она осознает, что ей придется нести ответственность, если с ней или с ее ребенком произойдет что-то непоправимое
К решению вернувшихся в Украину, говорит Вероника, она относится с пониманием.
«Здесь тяжело, особенно, если ты сама с детьми, а мужчина остался дома или на фронте. Так моя знакомая из Сум, у которой двое детей, вернулась в Украину. Сейчас готовит консервацию на зиму и чувствует себя счастливой. У меня же единственный аргумент: если мама с ребенком возвращается домой, то она осознает, что ей придется нести ответственность, если с ней или с ее ребенком произойдет что-то непоправимое. Я – не готова. Именно поэтому я сознательно в первый день войны уехала. Говорят: “Уехали на все готовое”. Я с этим не согласна. Мы уехали, чтобы сохранить свою жизнь и своих детей. Не вижу в этом никакого эгоизма. Это нормально – когда человек хочет жить. Надо быть реалистами – сегодня в Украине детям опасно. Когда война закончится Победой, тогда поедем – кто в гости, кто домой навсегда.– говорит Вероника.
История Натальи, выехавшей в Норвегию
Наталья из Киева – профессиональная психологиня. Жила в столице, работала по специальности и некоторое время в сфере услуг – массажистка. Не замужем, без детей. Рассказывает: воспитать из Украины за границу решила в начале марта, когда город находился под постоянными обстрелами.
Оказалась в Норвегии, говорит, не случайно: ей импонирует тамошнее отношение к женщинам. Она, говорит Наталья, очень отличается от того, что в Украине.
О мужчине/бойфренде/детях спрашивают только украинцы и арабы. Норвежцы за полгода ни разу не спросили! В общем, общество гораздо менее токсично, чем украинское
«Я уехала в Норвегию эвакуационным автобусом через Польшу и Швецию. Жила первое время у знакомых. Выбрала страну по критерию хорошего отношения к женщинам. Здесь защищено материнство, чайлдфрендли-общество, соблюдение личных границ, чего в Украине нет и не будет. Мой возраст, 37 лет, не препятствует устройству на работу. Также никто не лезет в личное пространство. О мужчине/бойфренде/детях спрашивают только украинцы и арабы. Норвежцы за полгода ни разу не спросили! В общем, общество гораздо менее токсично, чем украинское. Ностальгию по Украине – чувствую только по привычным местам, но не людям», – рассказывает Наталья.
Жилье, работа, «коллективная защита»
В Норвегии, рассказывает Наталья, организация, которая занимается беженцами из Украины, помогает арендовать жилье. В первые месяцы за его аренду платит государство, далее, когда человек найдет работу, платит сама.
Сейчас женщина ждет государственных курсов по норвежскому языку, потому что без знания языка в этой стране могут предложить только непрестижный, низкооплачиваемый труд.
Без знания языка могут предложить только работу уборщицы. А с языком можно работать на фермах, в магазинах, туристических фирмах.
«Работу ищешь сам, на большинство работ нужен норвежский язык или высокий уровень английского. Без знания языка могут предложить только работу уборщицы. А с языком можно работать на фермах, в магазинах, туристических фирмах (это из тех вакансий, которые я видела). Кассир в супермаркете – примерно 13 тысяч крон в месяц. Это с учетом налогов, на каждую сферу здесь свой процент налогов. По Норвегии разные цены на жилье в зависимости от региона. Мое жилье стоит 5200 крон в месяц + коммуналка», – говорит женщина.
В Норвегии граждане Украины могут подавать заявление о предоставлении защиты в этой стране и получают так называемую «временную коллективную защиту». Наталья его оформила еще в марте, то есть еще полгода она может не думать о документах.
«В Норвегии можно жить только легально. Коллективная защита – это убежище, которое предоставляют всем бежавшим от войны украинцам. Визу предоставляют в год, с возможностью продления до 3-х лет. На беженство можно податься в индивидуальном порядке. Если оформление беженства – это пожизненно»– рассказала она.
Решение: не возвращаться
В Украину, признается женщина, она с самого начала эвакуации решила не возвращаться. Говорит: главные причины – отсутствие на родине перспектив для приемлемого уровня жизни и токсичность общества в отношении женщин.
Наталья не захотела рассказать более подробно о себе вообще, чтобы дома, в Киеве, ее не узнали знакомые.
«Не хочу, чтобы меня узнавали. Свою порцию хейта от любимых украинцев я уже получила. В Украине у меня есть мать и сестра. Они, конечно, хотят со мной увидеться, но назад не зовут. В Украине меня ничего хорошего не ждет. К возвращающимся и остающимся мне безразлично – интересуют только свои проблемы, которых хватает»– говорит женщина, получившая убежище в Норвегии, как беженец от войны.
- Почти 9 миллионов украинцев покинули свои дома в Украине из-за вторжения России. Это самый массовый отток беженцев, который континент переживал со времен Второй мировой войны, заявил верховный комиссар ООН по делам беженцев Филиппо Гранди.
- Европейский союз принял 7,5 миллиона украинских беженцев за время полномасштабной войны России против Украины. Об этом заявила глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляен в августе.
- По данным ООН, почти 3,3 миллиона вернулись в Украину с момента российского вторжения 24 февраля.
