Украина меняет мир, она показывает, что есть добро, а что абсолютное зло – митрополит Борис Гудзяк

ЛЬВОВ ‒ Сегодня уровень поддержки и внимания мира к Украине беспрецедентный. Такой солидарности в истории человечества никогда еще не было. Об этом заявил в интервью Радио Свобода митрополит Филадельфийской архиепархии Украинской греко-католической церкви в США, президент Украинского католического университета Борис Гудзяк.

Но не устали ли государства помогать Украине, имея собственные проблемы? Как украинцам в тяжелых испытаниях войны оставаться духовно сильными и переживать боль утраты? Об этом разговор с владыкой Борисом Гудзяком.

‒ Владыка, вы довольно часто приезжаете в Украину, с тех пор, как идет полномасштабная война России против Украины. В этот раз, с какими ощущениями находитесь?

‒ Разного уровня ощущения. Когда я был в мае, июне и июле, то эмоции были под акцентом тех больших потерь, которые увидел в Буче, Ирпене, в местах военных преступлений, где побывал. И это не может не потрясти человека. С другой стороны, где бы я ни был раньше или сейчас, в Польше, Бельгии, Франции, Италии, Канаде, Америке, общаясь в этих странах с украинцами, в частности беженцами, общаясь с людьми в Украине, я ни разу ни от кого не услышал : «Нам нужно как-то сдаваться. Делать территориальные концессии, отпускать что-то, чтобы иметь мир».

Эта война ужасна. 13 сентября погиб еще один выпускник Украинского католического университета. Эти потери сегодня – опыт каждого сообщества, каждого села, каждого предприятия. Нет слов, лучшие украинцы отдают свою жизнь. Но помню историю моих родителей, историю Украины. Очень сложно и можно впасть в какое-то отчаяние.

Но этого не происходит. Есть исторический опыт. В Украине в ХХ веке погибли 15 млн человек. Во время Второй мировой войны – 7 млн. погибли на территории Украины. В военное время тоже тогда были беженцы.

Я являюсь сыном беженцев, вырастал в контексте рассказов о войне и о скитании родных. Мои родители были 4 с половиной годами беженцами. Их не принимали так, как это происходит сегодня. Они попали на территории, где падали бомбы в Австрии или Германии.

Я не сомневаюсь, что Украина это переживет. Наши потери очень велики, но мы пережили много хуже. Здесь важно беречь свое сердце. То есть, перед глазами зверств, перед этими потерями, перед этой ужасной риторикой рашизма нам надо беречь себя эмоционально и духовно.

Враг хочет залезть в психику и души украинцев и там так забить, чтобы мы опустили наши руки. Или, чтобы мы были так насыщены ненавистью, чтобы были неуправляемыми. Нам нужно сохранять равновесие духа и в тех обстоятельствах, в которых находятся украинцы, естественным образом это невозможно. Это можно только с Божьей помощью.

Я поражен тем количеством украинцев, которые не говорят, а так много делают, как пчелки. Каждый знает свою задачу и мир этому удивляется.

Мы видим, что эта горизонтальность, которая должна повлиять на наше государственное управление (которое сейчас сверху бьет по волонтерам), эта сетевость отражает Божье желание, чтобы мы были в отношениях любви и взаимной ответственности. Это растет и родится новая Украина, а новая меняет мир.

– Можно услышать сегодня от людей в Украине, что они должны держаться, чтобы не сойти с ума от того большого количества потерь на войне, от того, какой высокой ценой дается защита страны. Вы были на кладбище, где похоронены ваши знакомые, погибшие в этой войне, молились с близкими вам людьми у могилы их сына. Можно ли вообще пережить эту боль утраты?

– Человек может пережить, но это – может – не означает, что это легко. Снова смотрю на поколение моих родителей. Моей мамы сестра погибла в УПА, ее мама умерла в 45 лет, когда только во время войны уехала в Австрию, не было медицины, был голод, были потери. Мои родители никогда так и не переселились в Украину. Они увидели Независимую Украину, но уже были в пожилом возрасте, и им трудно было переехать. Конечно, будут травмы.

Для меня, как и христиан, источником надежды является то, что мы ждем все же вечности. Мы призваны здесь жить, здесь наше тело и мы должны обеспечивать себя тем, что нужно для достойной жизни. Смерть не есть конец. Когда мы знаем, что смерть этого тела в этом мире не является концом, мы живем по-другому и мы те потери можем по-другому пережить. Именно этим Украина говорит сознательно или бессознательно к себе и миру.

Человек, идущий на риск, идущий в место, зная, что там велика опасность смерти, идет ради любви к ближнему, защиты ценностей, сохранения невинных, давая отпор ужасной системе, вносящей насилие и военные преступления, такой человек, мне кажется, верит в вечность. Она верит, что эта смерть, которая может наступить, не величайшая трагедия.

Есть определенное добро, побеждающее эту смерть, и мы, христиане, верим, что Бог вошел в нашу смерть и своим присутствием ее уничтожил. Кто молится, кто читает жизнь Святых, кто открывается на таинственное измерение получает разные сигналы, что мы имеем душу, дух и Божий дух говорит к нам и дает то, что физические, биологические, химические реакции, пожалуй, не могут дать – блеск улыбки, опыт любви, радость, слезы.

Для меня это не объяснит чисто физическими, научными аргументами или математическими формулами. Мы таинство. И к нам Господь тихо, ненасильственно, ненавязчиво, но таким парадоксальным способом говорит. Он садится рядом, становится человеком и берет на себя даже нашу смерть и своим воскресением навсегда переображает силу смерти. Я тем живу, хотя тоже боюсь. Мы созданы жить вечно и это источник не только общей надежды, а также помогает нам исцелить раны разорванных отношений из-за смерти родного с теми людьми, которых мы уважаем.

‒ Вы бываете во многих странах, общаетесь с людьми, доносите информацию об Украине и одновременно слышите их мнения. Не устали ли в мире от войны в Украине, от помощи, потому что имеют и свои проблемы?

‒ Сейчас в мире происходит около 20 войн. Давайте подумаем, что мы знаем о войне в Йемене и насколько помогаем гражданам этой страны. Уровень внимания в мире сегодня к Украине беспрецедентен. Еще такой популярной солидарности, на мой взгляд, а я занимался историей, еще никогда в истории человечества не было.

Это связано с технологией, потому что сегодня есть миллионы репортеров в Украине, которые своими телефонами выставляют в эфире фотографии, видео, комментарии. Также это связано с тем, что Украина – эпицентр глобальных, политических изменений, дипломатических, экономических, энергетических, это будет влиять на экологию. Я думаю, самое важное, что здесь происходят процессы, заставляющие человека думать – кем мы являемся, чем есть правда.

В XXI веке, веке постмодерной деконструкции почти всего традиционного, когда философия и поп-культура говорят: да нет правды, есть твоя перспектива, мое видение и миллиарды других видений, а люди в Украине говорят: нет, это ложь, а это истина, это добро, а это абсолютное зло, и я готов за это заплатить своей жизнью.

Это подсознательно, если не сознательно, влияет на мир, где все продается, коммерческое, хотя и в Украине тоже слишком много продавалось и многие продавались, даже когда не нужно было этого делать.

Я считаю, что уровень поддержки Украины значительно выше, чем можно было надеяться. Конечно, весь мир не может быть завороженным новостью об Украине, как это было в марте, апреле, мае, потому что у людей есть и свои проблемы. Я думаю, что такая поддержка мира должна нас сильнее побуждать к большей солидарности с другими людьми, чтобы тоже знали о голоде других и людям, которые умирают от голода, порой подарили хлеб.

Героизм украинцев и защита своего дома продолжают вызывать уважение в мире. Сознание происходящего в Украине и весомость этого для геополитических процессов не уменьшается.

‒ Как так, что, несмотря на большие трагедии и массовые убийства украинцев в ХХ веке, а это и голод, и войны, и советские репрессии, и преследования, и выселения, и запугивания, у украинцев сохранился этот дух героизма, готовность защищать свою землю?

‒ Сохранялось подчас и под большим преследованием, скажем, как церковная жизнь в годы подполья УГКЦ. Важно помнить украинские освободительные соревнования, погибших. В советское время эту страницу порочили, выворачивали. Важно помнить площади ‒ Студенческая революция на граните, Оранжевая площадь, Революция Достоинства.

Хотя многие и говорили о разочаровании, что люди поднялись, а все вернулось на старое. Я никогда не думал так. Каждый раз после площади был прогресс. Очевидно, не произошло все сразу так, как мы желали, но потому, что мы сами еще не изменились. Потому что мы еще хотим жить по правилам: если что-то нужно, то починю себе или под столом, или по знакомству.

Я считаю, что есть определенная траектория, и это была бы неправда, если бы сказал, что я предполагал такое сопротивление, которое мы видим сейчас. Но откуда он происходит для меня достаточно понятно: есть линии развития, прецеденты, есть примеры и есть Божья благодать, прежде всего, трудится Бог. Это чудо происходящего для меня является доказательством, что Господь с убогими, смиренными, преследуемыми. Бог вытирает слезу на этом земном шаре, где есть 7 млрд. человек, которые созданы по образу и подобию Божию, и мы имеем свободную волю, отвечаем за свои дела.

«А почему Господь не сдерживает какую-либо ситуацию?» – спрашивают люди. Я не знаю, не могу сказать, как Господь принимает решение в любой ситуации. Но убежден, что Господь уважает нашу свободу и мы, люди, имеем выбор: делать добро или зло.

Это очень щепетильная тема, но в Украине за 30 лет Независимости сделано 30 млн. абортов. И это вопрос. Потому что мы говорим о малой численности украинцев. Не сужу никого, ни в коем случае. Но это тоже не достойно с Божьей волей. Над многими проблемами нужно еще работать. Мы видим невероятный рост и важно не забросить пройденные уроки. Такой поддержки или такой солидарности после победы в войне может не быть. Люди могут сказать: мы вас поддерживали, а теперь берите на себя ответственность.

Весь путь – 30 лет Независимости Украины – призыв к ответственности. Имеем свободу, то берём за нее ответственность, любим друг друга, не обманываем, будьте верны, не давайте взяток. Душпастырь или академический воспитатель видит, что у детей больше всего проблем с неналаженными отношениями в семье. Целую жизнь люди несут травмы, причиняющие им семейные обстоятельства.

Это не Путин. Может, были путино-коммунистические какие-то травмы, которые повлияли на взрослых, которые потом их передают своим…