В русской армии – проблемы с живой силой. Об этом говорят украинские военные, украинские и российские эксперты, это отмечало ранее и Минобороны Великобритании. В ВСУ также сообщают, что Бахмут в последнее время атакуют наемники и не учитывают потери. Что российское командование делает с бойцами, покинувшими свои позиции или отказавшими участвовать в войне и как Кремль вербует наемников на войну в Украину?
Дороги у украинского Бахмута Донецкой области говорят сами за себя – линия фронта совсем близко. Боец с позывным «Валет» показывает фото позиции, на которой они приняли сражение с группой «Вагнера». В последнее время именно наемники наступают в этом направлении, говорят украинские военные. Но, добавляют, тактика России неизменна – массированные артобстрелы, затем атака пехоты.
«Их используют, скорее всего, как мясо, потому что у них нет документов. Мы когда обыскивали трупы, документов нет. То есть их не считают, поэтому их бросают в самые яростные бои», – говорит военнослужащий ВСУ с позывным «Шиноби».
«По вооружению – у них обычные автоматы Калашникова калибра 7,62, больше у них я не замечал ничего особенного. По экипировке – у них такая же форма, обычная их форма.
– А почему именно тогда понятно, что это «вагнеровцы»?
– По их шевронам, на которых было очень часто замечено выражение «Я ни во что не верю, я здесь ради насилия». Регулярная армия редко такие шевроны носит. У них не было ни шевронов каких-то их отдельных подразделений или еще чего-то»– рассказывает военнослужащий ВСУ с позывным «Тура».
Поля и посадки вблизи украинских позиций буквально усеяны трупами наемников, отмечают украинские бойцы.
«Они идут за деньги, умирают за деньги, поэтому какой-то суперкрутой тактики мы не увидели», – говорит «Шиноби».
Группа Вагнера воевала в Украине еще с 2014-го, затем засветилась в Сирии и странах Африки. Их работу сначала не афишировали, но в последние годы, особенно после полномасштабного вторжения в Украину, о наемниках начали говорить открыто.
«Вообще с 24 февраля оказалось, что один из самых серьезных недостатков российской армии – это не многочисленность и не обученность именно пехоты мотострелковых войск, а «вагнеровцы» готовились именно как штурмовые отряды, чтобы атаковать укрепленные позиции противника и чтобы продвигаться вперед, даже несмотря на довольно большие потери», – говорит Кирилл Михайлованалитик Conflict Intelligence Team
Село Богородичное – недалеко от Изюма Харьковской области. Последняя масштабная атака российской армии в этом направлении была около месяца назад – пехота при поддержке 15 танков и другой бронетехники.
«На этот раз пошла пехота в наступление. И пока все обратили внимание на пехоту, они уехали через поле. Командир их подразделения взорвался сразу на мини, другие танки отработала артиллерия. Выбежавшие их всех взяли в плен», – рассказывает военнослужащий ВСУ Денис.
В этом конкретном бою, о котором нам рассказал Денис, да и в целом под Изюмом значительные потери понесла 35-я общевойсковая армия РФ. Но мы знаем, что воевали и продолжают воевать не только регулярные подразделения. Журналисты проекта Радио Свобода «Донбасс Реалии» из своих источников в одном из разведывательных органов Украины получили аудиозапись встречи представителей российского командования с группой наемников, самовольно покинувших позиции вблизи Богородичного.
Так ситуация следующая. В общем, неприятная. Отряд объявили дезертирами, предателями и так далее. Сильно вы подставили всех, самовольно выйдя из района. Кто не готов выполнять задание – завтра сдает оружие и уволен. Уволен. Ваши позывные данные передадут в Тамбов. Ни один отряд вас больше не возьмут», – звучит на встрече российского командования с группой наемников, самовольно покинувших позиции в районе Богородичного Харьковской области.
Голос человека, отвечающего руководству от имени всего отряда, показался знакомым журналистам проекта «Донбасс Реалии». Некоторые детали разговора, а также его слова о том, что «моя жена – заместитель губернатора Херсонщины», говорят о том, что на записи – Павел Губарев – так называемый «народный губернатор» не скрывает – участвует в боевых действиях, а Елену Губареву в оккупационную администрацию назначили 16 июня.
«Это не война, это называется опоздания. И когда начинаешь анализировать это опоздания, искать, кто виноват, ты делаешь не тех людей виноватыми. Первое – там Мовики, как жуки над нами летают. Я хочу, чтобы все слышали. Ты поймешь, о чем я говорю. Нас опоздают, нам Мовики закупили по 30 тысяч мини. С них ни х*я не видно. Когда мы осуществляем коррекцию, мы не можем добиться точного огня от артиллерии. Поддержка танками – это они подъезжают, производят 8 выстрелов и в*об*ют, потому что они обес*яны все. Половина контрактников сидит на резервных базах, бл**ь, отказываются, на х*й. Их никто не увольняет, не освобождая мест. А нас вы назначаете в наемнике, говорите: идите на мясо, ребята. А ребята все, кто воевал, знают, что мясо не стоит денег», – говорит Павел Губарев.
В разговоре наемники жалуются на отсутствие связи, поддержку артиллерии и плохую координацию с регулярными русскими войсками. Часть группы – из России, часть – с оккупированных территорий Донбасса. Также озвучивается зарплата – от восьмисот до четырех тысяч долларов и часто идет сравнение их условий и обеспечение с тем, что имеет группа «Вагнер». Очевидно, эти люди с другой формирование наемников.
«Нужно понимать, конечно, это рынок с единственным «покупателем», а именно государством. Вряд ли государство может себе позволить, чтобы были какие-то наемные формирования, не зависящие от государства. Другое дело, что некоторые ПИК могут быть организованы непосредственно Минобороны, ФСБ, ГРУ, другими спецслужбами. Соответственно, какая-то конкуренция, даже не то чтобы рыночная, какая-то внутрибюрократическая, внутрисистемная, возможно, и есть», – говорит Кирилл Михайлов.
“Вагнеровцы” играли решающую роль в штурме Попасной Луганской области. Город украинские военные покинули в начале мая. Перед этим русская артиллерия практически сравняла его с землей. В конце апреля в 24-й бригаде ВСУ сообщили об уничтожении группы наемников, а в СНБО Украины заявили также о ликвидации отряда из ливийцев и сирийцев.
«С 4 часов утра где-то до 7-ми просто был артобстрел – на тот момент все остались живы, Слава Богу. Мы вышли из блиндажа того, уцелевшего, и тут мальчик, что он первый вышел, он приходит и говорит: ребята, они уже здесь. Я еще так не понял – как здесь? Говорит: просто так здесь. Я выскочил из окопа, они были от меня где-то, может быть, 20 метров. Голову поднимаю, их трое уходили? Я вскочил в окоп, командиру говорю: Роман, они действительно здесь. И он просто принял решение, оно единственно правильное было в тот момент. Он говорит мне: нужно зачищать их, потому что здесь сумка нам будет», – рассказывает Владимир, военнослужащий 24-й бригады ВСУ.
Только в этом бою военнослужащие 24-й бригады, говорят, уничтожили несколько десятков наемников. Подобные штурмы происходили чуть ли не каждый день, так что потери среди «вагнеровцев» велики, уверен Владимир.
«Они шли двумя отрядами – один отряд шел с фланга, один – с фронта. И когда трое «вагнеровцев», которые шли, были уничтожены, изъяты правы и этот вопрос ко мне: «Ты кто?», – я понял, что у них там неупорядоченность тоже есть. По военному делу это примитивная вещь. Если вы идете двумя отрядами, между вами должна быть какая-то связь, чтобы вы докладывали. Разумеется, меня это спасло, потому что я был в гражданской куртке, без повязки. Они могли подумать, что кто-то из того отряда уже зашел. Ну, это тоже, рассказывать, что тот «Вагнер» такой буквально подготовлен – это же примитивные ошибки. Что в плюсах я увидел лично – это хорошая физическая подготовка. Они очень хорошо экипированы были, на них было, кто разбирается, 12 магазинов от 47 АК, донести это по полю, там, например, тех 2-3 километра – это трудно на самом деле, здесь не надо недооценивать», – продолжает Владимир.
О количестве наемников, которых Россия привлекла на войну в Украине, сложно судить. Христо Грозев из Bellingcat в апреле называл цифру в 8 тысяч бойцов. И если раньше группа «Вагнера» считалась своеобразным закрытым элитным подразделением, в которое так просто не попадешь, то сейчас набирают буквально всех желающих. А с конца июня на войну в Украину начали массово вербовать заключенных, отмечают эксперты.
«Началось это с Ленинградской области, и сейчас этой вербовкой охвачены все, абсолютно все места лишения свободы, исправительные колонии по всей европейской части России. 2000 заведений. И это не мои данные, эти данные собственно на днях озвучил сам Евгений Пригожин, побывавший в нескольких зонах лично. И он как раз говорит о том, что две тысячи колоний набирают заключенных на эту войну. Он говорит о том, что будто бы с каждым будет подписан контракт, который будет храниться в каком-то специальном месте, это место не названо, и мы ничего не знаем о содержании этого контракта, мы не знаем, что еще подписывают. Подписывают разные бумаги. В одной колонии нам направили, подписывают какое-то согласие воевать в составе «милиции» «ДНР», из другой колонии нам направили согласие на бланке Министерства обороны отправляться на войну с Украиной», – рассказывает Ольга Романовадиректор фонда «Русь сидящая».
Сами же вербовщики на таких встречах в колониях говорят, что их, в первую очередь, интересуют осужденные за разбой и убийство, причем сознательно. В фонде “Русь сидящая” считают, что в каждой колонии пойти на войну в Украину соглашается по меньшей мере 20 процентов заключенных.
«Конечно, я думаю, еще тот важный фактор, что «Вагнер» вообще не должен никак подпадать под какие-то последствия для военных преступлений. «Вагнеровцы», они гордятся своими военными преступлениями. Они делают мемы из видео, где они пытают кого-то, убивают, забивая насмерть кувалдой. Соответственно, вот такая определенная безнаказанность, она тоже должна привлекать людей, и поэтому численность их должна расти», – говорит Кирилл Михайлов.
«Условия…
