Луна в подвале блокадного Мариуполя, гибель мужчины и пленение жениха. История двух сестер

ЛЬВОВ – Луна в блокадном Мариуполе, в подвале, жили родные сестры – Элла Краснобрыж с двухлетней дочкой и Маргарита Шаповалова. В это время муж Эллы – Игорь, и жених Маргариты – Богдан, обороняли родной город, находясь в составе полка «Азов» на заводе «Азовсталь».

В последний раз сестры видели мужчин 12 марта. 16 марта Игорь Краснобрыж погиб. Боец «Азова» Богдан находится сегодня в России, в плену. А сестры нашли убежище в Самборе Львовской области.

Полномасштабная война России против Украины застала 27-летнюю Эллу и 25-летнюю Маргариту в родном Мариуполе. Элла Краснобрыж с дочкой Майей и мужем Игорем, военнослужащим полка «Азов», всего два месяца прожила в их новом доме. Молодые супруги старались обустроить уютную комнату для маленькой Майи.

Элла с дочерью покинула квартиру 27 февраля, потому что из-за постоянных обстрелов оставаться там было опасно. Она перешла жить в подвал к дому родителей, как и сестра Маргарита.

«Там был очень большой подвал, и мы его обустроили, было много места и безопасно. К нам приезжали люди из других районов. Около 70 человек было однажды. Сначала, когда еще был газ, перебежками бегали домой готовить еду.

Пропал газ, электричество, начались активные боевые действия, мимо дома летали ракеты. Когда затихало, я выходила с ребенком на улицу, две ступеньки вверх, чтобы она подышала хотя бы на улице. Имели некоторые запасы продуктов, к такому масштабу войны, конечно, не готовились.

До последнего не брали мясо из морозильной камеры, чтобы было потом. Готовили на мангале. А потом и это было сложно из-за обстрелов и уже готовили в подвале. Нам повезло, потому что у них был генератор и могли подзарядить телефон, фонарь. Связи не было, но телефон был при себе.

Однажды снаряд попал на наш двор, осколочный, и никто не слышал. Он упал и осколки избили стекло, рамы. Мы очень испугались. Различали на летящий слух»– рассказывает Элла Краснобрыж.

Маленькая Майя не понимала, что происходит. Мама и родные развлекали ее, чтобы ребенка отвлечь от звуков взрывов.

«Она понимала, что не нужно выходить на улицу и говорила «бабам». Утром в 4-5 утра начинались сильные обстрелы. Очень сильные, настолько рядом, что взрывы были ужасающими.

Я прикрывала ей ушки и она только на руках засыпала, потому что боялась. Несколько ночей так сидя и спали. Но вообще она неплохо перенесла все это, потому что мы ее отвлекали, приносили игрушки, забавляли, как могли».– говорит Элла.

В то время, когда Элла и Маргарита прятались в подвале, муж Эллы Игорь и жених сестры Богдан находились на заводе «Азовсталь», на другом конце блокадного Мариуполя и защищали город в составе полка «Азов. Игорь и Богдан были друзьями. Оба пошли воевать в 2014 году, как добровольцы «Азова».

«Игорь был воинственным, служба была его делом. Он искал себя. Любил историю. Мы планировали, если сын будет, назвать его Святослав. Святослав Игоревич как князь. Игорь был достаточно требователен, но вместе с тем очень хороший. Он был лучшим отцом и мужем, который очень любил нас. Игорь все свое свободное время уделял семье, своей дочери. Он был мужественным, смелым, заботливым, добрым и просто красивым человеком, которого уважали и которым восхищались. Ему было очень сложно, потому что он был на другом конце города от нас»– говорит Элла.

Последняя фотография с дочерью

Игорь волновался за свою семью и дважды в блокадном Мариуполе посетил находившуюся в подвале женщину и дочь 8 и 12 марта. Эти встречи были неожиданностью Элли и Майи.

«Это очень была трогательная сцена. Мы были в подвале, я приготовила малышке есть и села ее кормить. Забегает военный и так быстро, что никто не понял. Он подбегает ко мне и начинает обнимать, говорит: “Я так переживал”. А я не понимаю, кто занимал. Возвращаюсь и вижу своего мужа. Это был такой сентиментальный момент. Встреча была недолгой. Он со второго конца города приехал убедиться, что у нас все хорошо. Я немного успокоилась, что мой муж жив и он знает, что с нами все хорошо и мы знаем. Он уехал и привез нам продукты.

И последняя наша встреча была 12 марта. Он тоже приехал к нам. Был растерян, печален. Потому что с каждым днем ​​ситуация в городе ухудшалась, возможно, он понимал некоторые моменты, что скоро будет что-то плохое. Когда я с ним разговаривала, он смотрел на меня, но мимо. Я сказала, что очень переживаю за него, что вижу его состояние, и меня это тревожит. 15 марта у него был день рожденья. Исполнилось 27 лет. 16 марта Игорь погиб. Он – наш герой, наша опора и сила на всю жизнь. Он – моя сильнейшая любовь!»– говорит Элла.

Последний раз виделась со своим женихом Богданом Маргарита также 12 марта. Тогда друзья вместе приехали к своим любимым.

«Было спонтанно, я этого не ожидала. Пришел муж сестры с собратьями, а я у них спросила, не видели ли Богдана. Ответили, что не знают, где он и хотел бы сами об этом знать. Пришли три минуты и заходит Богдан. Я сначала не узнала, он подошел к маме обнял, думаю, кто это обнимается с мамой и спросил обо мне. Мы недолго были вместе. Он потом сказал, что приехал в подвал, надеясь на удачу, что я там. Мы потом общались еще по телефону, когда я уже была на подконтрольной территории Украины. Мы раз в неделю переписывались»– рассказывает Маргарита Шаповалова.

Тогда в подвале, 12 марта, Игорь Краснобрыж попросил сделать ему фотографию с дочерью. Это была последняя фотография папы и дочери…

Выезд под обстрелами

Элла и Маргарита луну прожили в подвале в блокадном Мариуполе. Они хотели уехать в Мариуполь с маленькой Майей, но не имели информации из-за отсутствия связи, до них доходили слухи, что автомобили и гражданских людей россияне обстреливают.

Все боялись. Не понимаешь, что происходит не только в Украине, а в твоем городе. Единственной информацией был проходивший мимо дядя Ваня, была полная дезинформация. Когда нет информации, это страшно. 23 марта я побежала «ловить» связь, простилась с ребенком, потому что не знала, вернусь ли. Не могла сидеть, слухи разные, не знаешь, что как. Я побежала 4 км от дома, чтобы поймать поймала связь.

Возле магазина увидели скопления людей, и там была связь. Позвонила подруге из Днепра и спросила, взяли ли Киев. Потому что ходили слухи, что Киев, Харьков уже не наши. Она сказала, что центральные города украинские, что половина Мариуполя подконтрольна, а половина – нет. Мне позвонили родственники мужчины, которые сказали, что за мной едут. И я побежала назад, это был район, где не шли боевые действия. Прибежала домой, а у нас были автоматные очереди. Через 20 минут за мной приехали.

Я была четвертой в машине. Машина была загружена. Была возможность унести только меня с ребенком. Сестра с мамой в этот момент оставалась в подвале. Прежде нужно было вывезти меня с ребенком, потому что мой муж военный и это было опасно. Но у нас в подвале была девочка на 9 месяце беременности, ей рожать уже день-два. На тот момент говорили, что 2 больницы уже захвачены. Там были сражения.

Девушка очень боялась, что разродится, а нет человека с медицинской практикой. Мы уговорили мужчину взять ее с нами. Этот мужчина отказал своей маме в эвакуации, чтобы унести беременную женщину. Уезжали и было очень страшно. Взрывы, а ты в машине с ребенком, вот-вот родит женщина. Мы минимум вещей взяли, чтобы больше людей уехали. До Бердянска было много блокпостов.

Официального зеленого коридора не было ни одного, люди на свой страх и риск ехали. Ты понимаешь, что не можешь здесь находиться, считанные часы на счету и ты не знаешь, что будет дальше или завтра»– рассказывает Элла.

23 марта она с дочерью была в Бердянске, а на следующий день туда приехала ее сестра, которой тоже удалось уехать из Мариуполя.

Мы волновались за Эллу и Майю, не знали, как доедут, потому что слышали, что трудно уехать, что колонны расстреливают и постоянно обстрелы. На следующий день приехал на машине тот же мужчина, который их вывез и сказал всем соседям не сидеть, уезжать, что люди просто пешком выходят из города.

Эмоционально говорил. Оставил бензин, потому что у людей были целые машины, а не было горючего. Не все захотели уезжать. Было место у этого мужчины в автомобиле и он меня забрал с котом. Мама села к соседям в машину. Ехали и слышали взрывы. 24 марта уехали и отвез меня к сестре в Бердянск. Оттуда нас эвакуировали в Запорожье»– говорит Маргарита Шаповалова.

Еще в Бердянске сестры узнали о гибели Игоря, но информация не была подтверждена, поэтому верили, что он жив. Но в Запорожье сообщили, что Игорь Краснобрыж погиб.

«Я понимала, что война, что будет много жертв, но не могут погибнуть все, программировала себя. Возможно, отказывалась принимать такие моменты, хотя понимала, что может быть разное, но не допускала мнения, что может произойти.

Было много планов, жизнь впереди. У моего мужа всегда были хорошие друзья и всегда мне говорил, если что-то случится с ним, они меня не оставят. И так есть»– говорит Элла Краснобрыж.

Мечтают о хороших новостях

Сестры говорят на хорошем украинском языке. Хотя дома на языке общения был русский. За несколько месяцев до полномасштабной войны Игорь сказал жене, что и дома теперь будут общаться на украинском.

«Мне неловко, что я могу порой разговаривать на русском. Это всегда было на Востоке, с детства, что русский. Но все спокойно могли общаться и на украинском. Были моменты, когда неадекватно реагировали, когда кассиры в магазине говорили по-украински. Мужчина пытался общаться на украинском, говорил и на русском, но был патриотом. Всегда был за Украину и говорил: “Все будет Украина”. Важно, чтобы кончилась война, а дальше мы все решим»– заметила Элла.

Элла Краснобрыж не знает, среди тел защитников Мариуполя, доставивших в Киев, есть тело мужа. Судмедэкспертиза может длиться около трех месяцев, проведут процедуру опознания с участием родственников погибших.

Сегодня сестры ждут хорошей вести о возвращении Богдана, находящегося в плену в России вместе с военнослужащими полка «Азов». Никакой связи с ним…