От туризма до волонтерства. Как херсонцы помогают ВСУ?

В 2013 году Алексей Белецкий вместе с братом Павлом основал центр туризма «ХерсON», целью которого было рассказывать историю Херсонщины, юга Украины и формировать сознание, которое противостояло бы пропаганде. С началом широкомасштабного вторжения вся команда, находясь в Херсоне, начала волонтерить. Более подробно – в интервью для проекта «Новости Приазовья».

«Полускрытое волонтерство в оккупации»

Алексей рассказал, что первые 40 дней после полномасштабного вторжения России в Украину ему пришлось провести в оккупации в Херсоне, а затем уехали в Одессу, где погрузились в военное волонтерство.

– Это тотальное погружение в процесс волонтерства, хотя каждый раз у меня язык застревает на слове «волонтер». Мне почему-то последние 8 лет очень не нравится слово «волонтер», возможно потому, что его всегда как-то не так воспринимали именно в Украине, и, пожалуй, только в последнее время это изменилось.

– Мы с командой полностью погружены в военное волонтерство и наша команда работает ежедневно без выходных именно на то, чтобы находить, заказывать, покупать, получать, пересортовывать, отправлять, собирать донаты (пожертвования – ред.) и все остальное. Более того, постоянно учиться, потому что когда мы приехали в Одессу и присоединились к нашим друзьям, наш уровень знаний о тактической медицине, о форме, об амуниции, о вооружении был почти нулевой, поэтому сейчас постоянно какие-то курсы, постоянно какие-то статьи, какие-то видео . И я понимаю, что еще месяц назад я был другим, чем сейчас.

Алексей рассказал, что свою компанию создал, когда началась война на Донбассе в 2014 году.

– Поэтому вот эти 8 лет наша деятельность хоть она и была об отдыхе и развлечениях, но это было через призму изучения и совместного построения будущего. С 24 февраля все изменилось. Наши менеджеры обнаружили сообщение за 23 февраля, которое мы написали в нашем телеграмм-канале. У нас просто не только туристическая компания, у нас еще была кампания по популяризации соленой рыбы, херсонской, по всей Украине. Вот там у нас было такое сообщение, что «херсонская таранька гораздо лучше оккупантской мойвы, потому что она свежая и вкусная, завтра отправление». Но завтра стали не отправки, завтра произошло полномасштабное вторжение и вся команда, находясь еще в Херсоне, с первого дня тоже были волонтерами.

– Под оккупацией было полускрытое волонтерство. И это было сугубо о продуктах, о медикаментах и ​​о горючем, о вывозе людей либо из Херсона, либо из области на подконтрольную властям Украины территорию. А потом, когда мы всей командой выехали из Херсона, мы уже смогли полномасштабно помогать военным ВСУ, потому что мы понимали, что тех, кто помогает памперсами, лекарствами, продуктами, их гораздо больше, чем тех, кто понимается в форме и амуниции.

Во-вторых, если не помогать военным, то памперсы и прокладки можно возить век и это ничего не изменит. Поэтому мы с командой хотели помогать военным, чтобы Херсон деоккупировали и чтобы все было лучше, чем есть.

Сейчас зимние вещи для ВСУ

По словам Алексея, в последнее время вся его команда сосредоточена на поиске зимней формы, термобелья и других зимних вещей.

– Мы летом с нашей командой благодаря донатам всех тех, кто нас поддерживает и доверяет, привезли и раздали ВСУ 8 тысяч комплектов летней формы, но это было возможно потому, что составы во Франции, Британии были полными, потому что НАТО летом, в теплую погоду, много где ездит, воюет или служит. Это важно отметить, что последние 10, а может даже 20 лет НАТО нигде не воевало, там где было холодно – и поэтому склады с зимней формой, одеждой они или пусты, или их вообще нет, и поэтому сейчас мы ищем, где это можно. найти, чтобы это было не за все деньги мира.

Херсонский волонтер говорит, что его команда не раз обсуждала возможность полномасштабной войны, но все были уверены, что этого не случится.

– Те, кто был связан как-то с военными, они говорили, что не будет (вторжение – ред..). Даже была такая фраза: «Не будет счастья, чтобы украинцы могли официально на своей земле уничтожать врага и бить москаля». Но случилось не так, как думалось. Кто-то не верил, кто-то ожидал, что рано или поздно оно наступит. Какая разница, как было, главное, что есть факт – оно наступило. У нашего поколения есть важная задача – сделать то, чего не делали наши родители, наши деды или при других президентах – не имели этой возможности, что-то организовывать, сплотиться и показывать характер, зубы и защищать свободную независимость.

Алексей говорит, что к ним в центр часто приходят военные именно за «правильной» одеждой. Из-за такого знакомства с военными волонтеры узнают, на чем концентрироваться, что именно нужно и удобно на войне.

– Многие военные, которые приходят к нам в офис в команду, особенно не здороваясь или не представляясь, кто они есть, просто заходят и спрашивают: «Форма есть? Мне нужна куртка!». Ты в ответ начинаешь спрашивать: кто ты, откуда ты? С чего ты взял, что у меня есть для тебя куртка? А они говорят: «Ну вы же волонтеры!». Но волонтеры – это не глупые люди, давайте знакомиться, покажи документы и потом будем понимать.

Общение с военными помогает волонтерам узнать, какие именно потребности есть у украинских бойцов, говорит волонтер.

– В основном, 80% – они реально делятся тем, как проходит жизнь в блиндажах, в окопах, без распространения информации, но дают какие-то обнадеживающие факты. Общаясь с ними, мы понимаем, в чем есть потребность. Они делятся по-честному и есть разные ответы. Бывает так, что одна и та же модель для одних не подходит, а для других подходит.

– Очень приятно, когда военные получают от нас посылки или выходят из нашего офиса и они по 10 раз обнимают, благодарят и повторяют: «Если бы не вы, мы бы там не устояли». Бывает, что они получают посылки с формой и спрашивают: «А что вам обратно передать? Может, тубусы или гильзы для музеев?». Бывает так, что те девайсы, которые они нам присылают, мы потом продаем их на аукционах, иногда за большие деньги, которые потом пускаем на закупку формы.

«Страха перед зимой нет»

Еще летом в медиа обсуждали, что Россия хочет затянуть войну до зимы, что это усложнит ситуацию на поле боя. Но украинские военные не боятся зимы, говорит Алексей. По его словам, это никак не повлияет на освобождение украинских территорий.

– Я вот вспомню, что рассказывают ребята. Даже когда они приходят к нам из госпиталей, когда они перебинтованы, посечены, они говорят, что через 1-2 недели возвращаются на позиции. Ни у одного нет подавленного или отрицательного настроения. То, что они волнуются о зиме, переживают, как будет… У всех настолько бодрое, боевое настроение: «мы соберемся, мы возвращаемся, мы идем вперед, все освободим и будьте в этом уверены».

– Будет сложнее зимой? Да, но с другой стороны от холода можно спастись, когда ты тепло одет, когда у тебя есть термос или грелка в кармане, а когда была жара под 40 градусов, то от этого не укроешься. Лето пережили и понемногу двигаемся. И бойцы говорят: «Трудно, но мы двигаемся».

«Чернобаевка станет туристической Меккой»

Алексей говорит, что для того, чтобы волонтеры продолжали свою помощь военным, есть потребность в постоянном донате (пожертвованиях – ред.). Для этого они прибегают, так сказать, к креативу вроде туров в Чернобыевку.

– Конечно, речь не идет ни о каких экскурсиях сейчас или сразу после победы, хотя я понимаю, что пройдет некоторое время, когда все будет разминировано и сама Чернобаевка как село будет отстроена. Там много потерь среди населения и хозяйств. Но потом это будет туристическая Мекка военного туризма, где будет что показывать, что рассказывать. И я надеюсь, что местные жители будут привлечены.

– Кто будет готовить местную гастрономическую кухню – гастротуризм, кто будет рассказывать личные впечатления. И это будет туризм, и деньги не на костях, а это будет на памяти. Это будет сложно, но тщательно выстроено так, чтобы это было гармонично и для местных, и для туристов.

– Мы получили обеспокоенные впечатления от местных, пока они сидят там под снарядами, мы на этом делаем хайп о турах в Чернобыевку. Мы им объясняли, и я очень рад, что мы с ними поладили. Потому что это не хайп, сейчас люди бросают донаты, как реакцию на определенный контент. И если ты просто будешь постоянно писать: “Дайте деньги для ребят”, то понемногу эта волна угасает. Потом мы делаем некий контент – и все донатят. Вот мы и ловим эти волны, чтобы закупать то форму, то автомобиль, то дроны.

Какие пожертвования?

По словам волонтера, сумма донатов (пожертвований – ред.) может быть разной – от 2 гривен до нескольких тысяч долларов. Любые средства, которым люди жертвуют, нужны и не пропадут.

– Удивил меня донат в 2 гривны. Я знаю, что Притула (украинский шоумен, собирающий деньги для ВСУ – ред..) даже делал определенные видео об этом, что 2 гривны это тоже донат, но я почему был удивлен. Я просто понимаю, что человек совершил определенные действия, зашел в мобильный банкинг или на компьютере зашел в банк и вводил пароли, проводил фейс-айди (система распознавания лица – ред.) и вводила номер карты, отправила 2 гривны. Но гривна к гривне и уже будет больше.

– Самый большой донат был – 8 тысяч долларов. Просто люди пришли и без лишних вопросов: Вы собираете донаты? Просто достали деньги, положили на стол и ушли. Мы даже не знаем, кто это. Мы спрашивали, что может заметить в сообщениях в фейсбуке, но сказали, что ничего не нужно. Много рассказывать не буду, потому что деньги и донаты любят тишину.

В конце разговора Алексей посоветовал уставшим от войны сходить в госпиталь – понять, что «впереди еще немало работы».