«Уничтожение Керченского моста – это военная необходимость» – глава Меджлиса крымскотатарского народа Рефат Чубаров

Франция хочет военной победы Украины над Россией и восстановления территориальной целостности страны, включая Крым – об этом в день приезда в Киев лидеров нескольких стран ЕС написали западные СМИ со ссылкой на собственные источники. О том, каким путем может произойти освобождение Крымского полуострова, какие компромиссы по Крыму могут стать предметом дискуссий и сколько крымских татар сегодня защищают независимость Украины с оружием в руках, Крым. Реалии говорили с главой Меджлиса крымскотатарского народа Рефатом Чубаровым.

«Нет сомнений, что Крым будет уволен»

– В Киев прибыли президент Франции Эмманюэль Макрон, канцлер Германии Олаф Шольц, президент Румынии Клаус Йоханнис и премьер-министр Италии Марио Драги. Reuters написали, что Париж хочет, в частности, возвращение в Крым.

– Меня это очень обрадовало, поскольку впервые так четко озвучена официальная позиция Франции в части Крыма.

– Крым будет уволен?

– В этом нет никаких сомнений. С полномасштабным вторжением России в Украину стало очевидным, что эта война должна завершиться восстановлением территориальной целостности Украины. Все остальные форматы чреваты постоянной угрозой нападения России на Украину.

– В вашем видении сегодня более вероятен военный путь или дипломатический?

– Этап освобождения юга Украины будет означать начало агонии России. Поэтому это освобождение представляется элементом капитуляции России.

– Но ведь военным путем или дипломатическим?

– В результате сочетания многих факторов: наличия военного могущества Украины, экономических санкций, внутренних процессов в самой России, прежде всего, разборок в руководстве в результате растущих общественных протестов.

Сколько в освобождении Крыма будет военных действий – трудно сказать, но их не избежать. Однако они будут носить характер уничтожения тех видов оружия, которые будут угрожать освобождению Крыма. Я имею в виду ЗРК и военные корабли Черноморского флота России. Активных ожесточенных боевых действий на территории самого полуострова, мне кажется, удастся избежать.

«Бешеную собаку не вылечить»

– Генерал-майор ВСУ Дмитрий Марченко в интервью Крым. Реалии заявил, что после того, как Украина получит соответствующее оружие, мост через Керченский пролив станет целью номер один. Как вы оцениваете такое заявление?

– То, что Керченский мост должен быть уничтожен – в этом нет никакого сомнения. Это обязательное условие, чтобы приблизить освобождение Украины и Крыма в частности. Это военная необходимость.

– Военный путь вряд ли позволит избежать случайных потерь среди гражданского населения Крыма. Как быть с этим?

– Я не отношусь к тем людям, которые считают, что достижение военных целей оправдывает уничтожение гражданского населения – ни в коей мере. Мы должны сделать все, чтобы добиться восстановления территориальной целостности украинского государства как можно меньше военных действий. Но мы все понимаем, что Москва не пойдет добровольно.

Я вспомнил любопытный случай. Есть в Италии автономная провинция Южный Тироль. Там жили преимущественно этнические немцы, но по итогам мировой войны эта территория была присоединена к Италии. Началась политика итализации этого региона. Была даже в Третьем рейхе идея переселить тирольских немцев в оккупированный Крым. После второй мировой немцы пытались добиться соблюдения своих прав. Национальное движение придумало акцию Feuernaht («Огненная ночь»). Ночью они взорвали все высоковольтные опоры в Альпах, чтобы вынудить итальянское правительство и Австрию заняться их проблемами. Они продумали до мелочей, чтобы избежать человеческих жертв, но этого им не удалось – пять человек погибли.

Я это рассказываю к тому, что, к сожалению, даже самая гуманная цель может привести к насилию. Очень хотелось бы, чтобы освобождение Крыма прошло без кровавых боевых действий на полуострове.

– В одном из недавних интервью вы сказали, что не представляете, что украинские войска освободят Херсонщину и дисциплинированно остановятся на админгранице с Крымом. Ну а если представить, что Крым для России окажется тем пределом, за которым он готов применить ядерное оружие? И потом недавно мы слышали слова о том, чтобы дать Путину сохранить лицо.

– Бешеных собак невозможно вылечить. Их следует убить, чтобы они не заразили других, в том числе людей. Со стороны России и Путина перейдены все возможные линии, и возвращение лица уже невозможно.

Что касается ядерного оружия. Если поддаться этому шантажу, возникает вопрос: а какими будут следующие ультиматумы, на которые мир должен поддаться, чтобы избежать ядерной войны? В том-то и ответственность международного сообщества, чтобы никому никогда не хотелось шантажировать мир ядерным оружием. И начинать это нужно с Москвы и Путина. Оно должно найти механизмы, чтобы предотвратить такой приступ, если эта бешеная собака отвяжется. Ну и подумать, как устранить эту бешеную собаку.

– От какой истории с начала полномасштабной войны вам было болезненнее?

– Событий много, и ты не можешь составить их иерархию. Очень много человеческих трагедий проходит через меня. Сотни.

Например, человек умирает от тяжелой болезни на оккупированной территории, и мы можем его в Киеве спасти, но мы не можем его эвакуировать. Или одна мама обогнула весь мир из-за Мексики, Америки, чтобы соединиться со своей дочерью. У нас от тяжелого ранения умирал военнослужащий, крымский татарин, уже в оккупированном городе. Он умер, и мы не смогли его похоронить со всеми почестями, потому что город до сих пор оккупирован. Таких моментов много, и я ни одного выделить не могу. Буквально вчера мы привезли 12-летнего мальчика из Турции, чтобы он в Киеве похоронил отца.

Крымские татары на войне

– Есть у вас примерное представление, сколько бойцов среди крымских татар сегодня?

– У нас нет такой цифры, мы не складываем такой базы. Это рискованно для самих людей, потому что каждый военнослужащий или боец ​​ТРО, выходец из Крыма, будь то крымский татарин или этнический украинец, у него, как правило, все близкие в Крыму.

Но у меня такое чувство, что все мужчины, крымские татары, которых мы знаем на материковой Украине, находятся либо в рядах Вооруженных сил, либо в терробороне, либо в специальных волонтерских организациях.

– Недавно фейсбук всколыхнул пост Руслана Андрюши, где он говорил, что крымские татары не принимают значительного участия в войне? Какие у вас возникают мысли, когда видите такие посты?

– Когда эти посты – следствие личных качеств человека, то на крымскотатарском языке для этого такое слово – caillik – невежество. Чтобы это не было продуманной провокацией.

В 2014 году крымские татары были единственными, кто открыто массово выступил с неприятием российской оккупации и поддержкой территориальной целостности Украины. Наш голос был таким сильным, что отношение украинцев к крымским татарам кардинально изменилось за считанные недели. Кому это очень не нравится.

– Если провокация, то с какой стороны?

– Я не хотел бы называть каких политических партий, особенно маргинальных. Даже если им не заказывают конкретную провокацию, они занимаются сами, чтобы оставаться заметными в политических процессах.

– Многие говорят, что эта война завершится за столом переговоров. Если так, то и Крым будет лежать на этом столе. Какой компромисс по Крыму вы бы готовы были принять?

– В вопросе возвращения Крыма нет компромиссов. Если вдруг возникнут такие условия, что без компромиссов нельзя, то о них можно будет говорить только в том случае, если не подвергается сомнению принадлежность Крыма к Украинскому государству и то, что Крым является родиной крымскотатарского народа, где он сможет сохраниться и развиваться.